мы сидели лицом к лицу в тусклом оранжевом свете настенной лампы и пили подслащенный чай
слова вытекали однородно и последовательно, выстраиваясь в слаженную линию, замыкающуюся петлей
я смотрела на нее, испытывая мощный диссонанс - ее тело высохло, кожа была натянутой, смуглой и упругой, как у истинной самаритянки, лицо заострилось и вытянулось, а глаза потемнели
она стала Климтовской Юдифью, прохладной и чувственной, наполненной сдержанной женственностью, тем более неожиданной, что присутствовавшей в ней всегда

время изменило свое течение
где-то должна быть отправная точка