а еще, когда удается отстраниться от кипящей каши в голове, становится дико смешно.
вот я - красивая худая белая девушка, 22 лет от роду, всю жизнь прожившая в достатке, получившая два высших образования и все необходимое молитвами своих любящих родителей - СТРАДАЮ.

О БОЖЕ, КАК ЖЕ МНЕ ЖИТЬ????
у меня же есть любимый красивый мужчина, зовущий переехать в другую страну и выйти за него замуж, полностью способный меня обеспечить. но ведь я не могу поехать, потому что мне хочется самореализоваться и работать, и строить охуительную карьеру; неясно, правда, в какой области.
а еще мне не хочется выходить замуж и рожать детей, потому что я как бы феминистка, но как бы и не против, когда меня водят по ресторанам, покупают шмотки и возят отдыхать. мне нужно чтобы все мои мелочные прихоти исполнялись, и при этом, чтобы ко мне относились как к равному партнеру, и при этом лелеяли как маленькую сладкую принцессу, и в то же самое время не принуждали выполнять традиционно женскую работу. но когда это происходит, то почему то все равно грустно.
а еще грустно, что я не могу быть со всеми людьми, в которых влюблена, одновременно. это ведь так патетично, правда? не можешь поехать в Рим с одним мужчиной, а потом сразу на Гоа с другим. ну что же мне бедной поделать, если хочется и туда, и туда, и с тем, и с тем? ох уж эта проклятая социализация.

проблемы белых людей, блять

удивительно, как сильно изменяется наше восприятие себя сквозь призму текущих событий
сегодня ты Персефона, а завтра толстая прыщавая девочка в костюме облачка нахуй

я печатаю отчеты, выстраиваю графики и составляю прогнозы.
мерно перестукивая по клавиатуре, перемещаюсь глазами из стороны в сторону, выпечатывая матрицы текста и цифр, сливающихся в черно белые стены с подтеками.
в измазанной красной помадой чашке плещется болото. повсюду изрисованные клочки бумаги, стол завален тоннами документов разной степени важности.
отупело верчу в пальцах кольцо, любуясь отсвечиванием сапфира.
раз день, два день, три день, день.
слышу гул взмывающего самолета.
вижу, как он сосредоточенно смотрит в иллюминатор, сжимая ее ладонь в своей. она закрывает глаза, и самодовольно улыбается.

как и каждый мужчина до этого, он вернется на мой порог.
каясь, он бросится на колени; истошно молясь, будет клясться в вечной верности и любви, крича, что все прежнее было ошибкой.
как и каждый мужчина, он будет преданно заглядывать в окна, ожидая увидеть огни, что согрели его однажды, когда было так нестерпимо холодно. будет трогать мои ледяные руки, ледяные бедра, что были так обжигающе горячи; горячи ночами, когда он впивался зубами мне в плечи, проклиная свою жену, проклиная тот день, когда надел ей на палец кольцо. когда божился всем сущим на земле, что я целительный источник, святая вода, единственно способная обезболить его жуткие раны.
я видела эту любовь, я ее осязала, как никогда.

а он летит в самолете, сжимая в руке ее руку.